Sword Art Online. Том 2: Айнкрад - Страница 66

Я без всяких эмоций прослушал звоночек, свидетельствующий, что я поднялся до 70 уровня, и, разделавшись с очередным муравьем, достал кристалл-телепортатор. Не поприветствовав игроков, ожидающих своей очереди, я телепортировался в нынешнее место моего обитания, на самый передний край, в жилую зону 49 уровня.

Я поднял голову, чтобы посмотреть на часы на колокольне главной площади, и увидел, что до полуночи еще три часа. На площади было полно парочек — видимо, люди хотели провести Сочельник вместе. Я быстро пересек площадь и направился на свой постоялый двор.

Вбежав к себе в комнату, я сразу открыл ящик, где хранилось мое снаряжение, и вытащил из возникшего окошка все лечащие кристаллы, противоядия и прочие предметы такого рода. Все вместе это весьма прилично стоило, но я не буду жаловаться, даже если придется использовать все.

Потом вытащил из загашника одноручный меч, проверил, насколько он прочен, и отправил себе за спину взамен того, которым дрался с муравьями. Кожаный плащ, броню, прочую одежду — все заменил на новое. Закончив, я собрался уже закрыть меню, но тут кинул взгляд на свой список снаряжения, и моя рука застыла.

Помимо надписи «Свое» над списком моего собственного снаряжения, была еще одна закладка, на которой было написано «Сати».

Такое бывает, когда два игрока очень хорошо относятся друг к другу, но их отношения не дошли еще до брака, — они организуют общий «рюкзак». Это отличается от брака, когда у двух игроков все вещи становятся общими, — здесь общими являются только те вещи, которые сложены в это отдельное окно.

Сати, ни разу не признавшаяся в любви и даже не предложившая подержаться за руки, попросила создать это окно незадолго до своей гибели. Когда я спросил «зачем?», она дала не очень-то логичный ответ — «чтобы можно было легко обмениваться зельями лечения и прочими вещами»; для этой цели прекрасно подходило окно общего снаряжения гильдии. Но я все-таки согласился и создал это окно исключительно для нас с Сати.

Сати уже нет, а окно осталось. Конечно, имя Сати в списке друзей тоже осталось, но оно серое — это означает, что с другом нельзя связаться. И те немногочисленные зелья лечения, что остались в нашем общем рюкзаке, — ими тоже пользоваться нельзя. Прошло полгода, а я так и не смог удалить это окошко с именем Сати, хотя страницу гильдии удалил без особых эмоций. Конечно же, не из-за того, что я верил в возможность ее воскрешения, — я просто не мог простить себе, что мне станет легче, когда ее имя будет стерто.

Я десять минут смотрел на имя Сати, пока наконец не пришел в себя и не закрыл окно. До полуночи оставалось два часа.

Я вышел с постоялого двора. Пока я шел к порталу, перед глазами у меня плыло лицо Сати в последнее мгновение ее жизни. Что она думала тогда, что хотела сказать?

Телепортировавшись на 35 уровень, я очутился на площади, абсолютно не похожей на ту, что на переднем крае; здесь было тихо. Отсюда было далековато до тех уровней, где сражается основная масса игроков; возможно, поэтому главная улица здесь была просто-напросто никому не интересна. Но все же я, покидая площадь, поднял ворот плаща, чтобы избежать взглядов немногочисленных обитающих здесь игроков.

Я не собирался тратить время на драки с мелочью и потому, едва убедившись, что никто за мной не следит, побежал. Благодаря набранным за последний месяц уровням моя ловкость здорово подросла, и ноги бежали по снегу легко, как невесомые. Колющая боль в висках по-прежнему не уходила, зато благодаря ей мое сознание не засыпало.

Через десять минут бега я добрался до входа в лес-лабиринт. Этот донжон под открытым небом был разделен на множество квадратных зон, соединяющихся друг с другом хаотично; пройти через него, не имея карты, было практически невозможно.

Открыв карту, я внимательно пригляделся к отмеченным областям. Когда путь впечатался мне в память, я вошел в безмолвный лес.

После двух сражений, которых мне не удалось избежать, я без особых трудностей вошел в зону перед той, что была мне нужна; здесь тоже росло множество деревьев. Оставалось еще больше получаса.

Скоро я буду драться с боссом, и, вполне возможно, он заберет мою жизнь — шансы на это весьма приличные. Но страха не было. Скорее… может быть, этого я и ждал. Погибнуть в бою, затеянном ради воскрешения Сати, — возможно, только так я могу примириться со смертью…

Не хочу произносить разные героические фразы типа того, что ищу место, где упокоиться. Из-за меня Сати и еще четыре согильдийца погибли бессмысленной смертью, и я просто не имею права искать какое-то значение в моей собственной гибели.

Какой вообще смысл во всем этом? Сати однажды задала мне этот вопрос. И я ответил тогда: никакого.

Сейчас я наконец-то могу обратить те слова в реальность. Сати бессмысленно погибла в этой бессмысленной смертельной игре под названием SAO, созданной сумасшедшим гением Акихико Каябой. Я погибну в месте, о котором никто не знает, меня никто не будет помнить, и, таким образом, моя смерть будет такой же бессмысленной.

Если же я убью босса и выживу, воскрешатель из слуха превратится в реальность. Так я думаю. Душа Сати вернется с Дороги Смерти, а может, из-за реки Стикс, и тогда я услышу наконец ее последние слова. Наконец… пусть я только дождусь этого момента…

Я уже собрался шагнуть вперед и пройти последние метры, когда за моей спиной возникли несколько игроков. Я потрясенно отпрыгнул в сторону и ухватился за рукоять меча.

Их было десять человек, и впереди них стоял самурай в легких доспехах, с катаной на поясе и с банданой на голове — Клайн.